I. Рыжие фонари

I. Рыжие фонари

Ночь. С черно-синего неба – черно-синяя ночь. Падает наземь и разбивается. Об осколки усталого снега. На город. Тишина. Воздух густо наполнен хлопьями. Из-за этого в городе – снежный туман. Ходит по улицам снежная ночь. Неслышно ступая, обволакивает все пространство вокруг и даже дышать тяжело – в легкие рвется зима… Выплескиваясь обратно снежно-сизым облачком пара, наполненного дымом сигареты. Тишина. Под ногами чуть слышно ломаются льдинки, и снег, приминаясь, скрипит, разрываясь от боли. Ступаешь осторожно, медленно, продлевая агонию на сотни шагов. Туда и обратно…
Под облаками бледная фиолетовая дымка. Все, что осталось от поздних сумерек. В тяжелой ватной пелене ни проблеска. Снежинки в лучах фонарей пробиваются и сверкают вместо звезд. А фонари, дикие, ослепляют, разрывая ярким белым светом ночной снежный туман. Окрашивают вокруг себя и без того мертвецки-бледное пространство. Тихо. Редкие машины разрывают небо желтым отблеском, напоминая о холодном зимнем солнце, которое так не скоро еще вернется в этот небосвод. Деревья, дома, улицы щедро присыпаны снегом. Похожи на руины. Мертвый архипелаг уснувшего города… То тут, то там, в темноте рождаются огни, выплывая из заснеженных барханов зданий. Дальше. По засыпающему городу. Медленно шагать по белым тротуарам, разломанным чужими следами. Мимо парков, наполненных снегом и тишиной. Деревья пушистые. Каждая ветка наполнена белой скорбью. И тихо, недвижно, стоит в исступлении, не в силах отреагировать на медленную снежную муку. Застыли и молчат. Слова бы вскрыли тишину изнутри, разрезали, оттолкнули бы хлопья, не давая упасть, разбиться о землю. Молча созерцают агонию неба…
Изо рта – белое облачко. Бабочки облачились в белые кружева, нарядились саваном смерти. Тихо плывут впереди, вторгаясь в белое пространство снегопада. Дальше – по блеклым улицам, мимо застывающих домов. Из окон неярко сочится свет, окрашивая снежинки в непривычный желто-розовый цвет. Реже – красный. Отпугивает. Слишком часто снег окрашивался кровью. Теперь другое время. Главное зрелище еще впереди.
По мосту. Стряхивая с заснеженных перил белые шапки. Заглядывать вниз и видеть отражение ночного неба. Блеклые фиалки во льду. Черная вода. Черная желейная масса, медленно колышущаяся в проталинах. На льду – белое поле. Чистый, нетронутый снег. Детская, робкая невинность перед умершим ветром, оставившем когда-то следы. Порочащим мутное зеркало льда. Ближе. Через длинные каменные мосты, оцепеневшие перед ночью. Сквозь проталины заиндевевшим шорохом воды. Холодно. Замерзшими кончиками пальцев по пушистой поверхности снега. Даже сигарета мерзнет и губы как лед. Медленно, тяжело дышать холодным воздухом, наполненным иглами замерзшей воды. Ближе. Ближе, вот так. Всматриваясь вдаль, уже видеть отголоски ночной битвы. По переулкам ночных дорог туда, куда стремится сердце. Ради чего затевался весь балаган. Сквозь последний черный редут из темного Королевства.
Вот оно. Огонь! Яркое пламя по глазам. Воздух разорван всплохами. Пространство наполнено рыжим огнем. И все вокруг застыло в беззвучной агонии. Солнце, садясь за горизонт, потеряло кусочек себя. Оставило растаявшее рыжее пламя и бросилось прочь. А ночь недоумевает в безумстве. Двор наполнен рыжим светом. Отражаясь от стен, стекает на снег, окрашивая его в цвет полуночного костра. Огонь! Застревая в матовом небе, стремится ввысь, пробиваясь языками под облака. Вверх, распространяя вокруг себя запах тепла и света. С болью рвется снежное кружево. Оседая наземь, уже не тает, мертвое. Не в силах принять жизненный огонь внутрь. И лишь твое сердце способно. Выплывая из мертвой, ночной бездны падать на островок, приютившегося летнего дня. Если бы не снег… Весь воздух наполнен жаром. Задыхаясь, ловить ртом огненные снежинки, отзывающиеся жаром в душе, сердце, и по всему телу. Дух захватывает от нестерпимого, острого удара и даже глазам больно смотреть. Кружится голова от столь обескураживающей красоты. И душа наполняется светом ночи…
Рыжие фонари. Они виноваты. Это они расплескали талое вино зимнего дня. Как шампанское, белой пеной заиграли, заискрились, разожгли костер в уютном дворе. Наполнили воздух ароматом тепла. С жаром пролились на снег, не растапливая. Опьяняя снежинки в замершем танце. Все они…
Обратно. Через весь город. Бережно неся теплый огонь в сердце. Радостно замечая то тут, то там, новые костры, вспыхивающие по улицам. То мертвые – белые, то рыжие – живые…

@темы: Реквием

---

Посвящается Гарри и Драко, «Harry Potter»)

Я ни этого просил.
Я ни этого хотел.
Но ты лишаешь меня сил
И уводишь за предел
Всех твоих больных фантазий,
Словно я – твоя беда,
Словно личная Пандора,
Неизбежная судьба.
Мы с тобой вросли друг в друга –
Пресловутый баобаб.
Словно снова та паскуда
Не дает нам путь назад.
Мы как будто в волчьей стае.
Мы не знаем, что хотим.
Но о чем бы ни просили –
Баобаб не победим!
Ты прекрасный из героев.
Я твой злейший из врагов.
Бесконечная дилемма.
Бесконечный стук шагов
Прочь по тусклым коридорам
От тебя и от других.
Деньги, слава, внешность, сила.
Что отдать, раз ты грустишь?
Что отдать, чтоб ты запомнил?
Сколько яду выпить вновь,
Чтоб еще разочек встретить
Пресловутую любовь?
Ни о чем ты не просил
И не знаю, что хотел,
Но баобаб нас веселил –
В этом весь его удел.
Может, надо было проще –
Подойти и разорвать?
Деньги, внешность, власть и сила.
Что тебе за это дать?
Смотришь ты открытым взглядом,
Ты лишаешь меня сил.
Баобаб горит в камине –
Что хотел? О чем просил?
Как нам выйти с поля боя?
Победить иль умереть?
Кто прикажет стать героем –
Перестать тебя хотеть?
Ну, а может бросить лавры?
Наплевать, и с головой
Окунуться в бездну лавы
И прожить всю жизнь с тобой?
Тлеет баобаб в камине.
Ты лежишь у моих ног.
И Пандора на картине…
Только в чем же тут подвох?
Я посыплю землю пеплом
И пролью потоки слез.
К черту эту древесину!
Сталь – сильнее всех оков!

@темы: Harry Potter, Стихи

---

Черное кружево сплетает паранойю
Из пустотелых неглубоких фраз.
Оно играет как всегда тобою
В жестокую игру и не отводит глаз.
И темным линиям подвластно зазеркалье
В готичном храме проявляясь вновь,
И нет такой истории печальней –
Стать узником тех кружевных оков.
Они опасны болью и страданьем,
Они вплетают в кровь твою испуг.
Заводит путь их в разные мечтанья,
В тенистых безднах пробуждая звук.
Опасно кружево пустым прикосновеньем
И неизбежна смерть от сумрака его.
Оно не сделает тебя навеки пленным,
А просто разорвет и выкинет в ничто.

@темы: Стихи

---

В состоянии холодной войны,
С вечно-холодными пустыми глазами,
Терять и снова находить мечты,
Замурованные в камень веками…
Терять и снова находить снега,
Теряться в ливнях, растворяться в грозах.
Просить остаться навсегда
И уходить, не пряча слезы.
Воруя взгляды мокрых улиц,
Тонуть в безмолвности небес,
Расстреливая в сердце пули,
Ты – на войне, но вновь воскрес…

@темы: Стихи

---

"Автопортрет"

В растрепанном полушубке,
В затасканном полуплатье
Плачет и тут же смеется,
С собою играет в прятки.
Звериным оскалом помечена,
А так – одуванчик пушистый,
Девственный, но не безгрешный,
Всегда ненавидевший и не любивший.
В зеркале не отражается
И, не стесняясь, стонет от боли.
Сама с собою вечно сражается
До самой последней капельки крови.
Грязь под ногтями, разводы на щеках,
Царапины, ссадины, шрамы и только.
Избита камнями – помечена Богом,
С душой человека в теле убогом.
Слепые глаза и уши не слышат,
Нема, обездвижена, но все еще дышит.
Пьет, веселится и просто живет,
Бьет в барабаны и снова в полет.
Падает наземь и врет ежечасно,
А кто не поймет, так это не важно.
В глухих переулках, в лабиринтах сознаний
Теряется, ищет, боится признаний.
В грязных одеждах и грязной душой,
Она продолжает оставаться собой.

@темы: Стихи

---

Горькая пелена снова застит глаза.
Рваные всхлипы прячут дыханье.
Вновь по щекам пробегает слеза –
Это все, что осталось нам на прощанье…
Вы ушли в пелену без потерь и страданий.
Словно вы были вместе всегда.
Как будто бы не было тех расставаний,
Из-за которых теперь – пустота…
Словно вы верили, знали друг друга.
Рожденные порознь и для себя.
И не боялись проклятого круга,
В нежных объятьях друг друга любя.
А нам лишь остались горсти горького пепла.
И ваша любовь полыхает в огне.
Мы чувствуем запах кровавого ветра,
А вы навсегда покорились мечте…
(Посвящается Ясону и Рики, «Ai no Kusabi»)

@темы: Стихи

---

В пустом обыкновении с прозрачною мечтой,
Мечтаем о забвении – остаться лишь собой.
Бывает плачем в сумерках кровавою водой
И спрашиваем спутника – откуда он такой?
Пылаем незабвенные на дьявольском костре
И снова возрождаемся – распяты на кресте.
Обманываем с легкостью и каемся тотчас.
Глаголем тонкой роскошью и материм всех вас.
Мы личности двуполые, но в теле вопреки.
Одеты, но как голые – так вы нас нарекли.
Мы в каждом – второй кожею, мы слиты до конца.
Мы так на вас похожи, мы – ваши голоса.
Живем и не расходимся. Вам нас не напугать.
Простые, но вам, вроде бы, нас вновь не отгадать.
Мы вашими личинами легко руководим.
Становимся причинами и вам не говорим.
Пускай не замечаете, страдаете без нас.
Живете и мечтаете, а мы горим за вас…

@темы: Стихи

---

Жизнь во грехе…
И опять я – самоубийца.
Со страхом и болью,
Что так ничего не найти…
С потерянным сердцем,
Которое все-таки бьется,
И его темнотою внутри…
Расправлены крылья
И пусть ничего не пугает…
Пусть бьется в душе
Одно только слово: «Прости…»
Теперь мне от этого
Точно некуда деться,
Мне лишь остается
По камню дороги идти…
Пусть мрак иссушает
Холодные слезы на коже,
Пусть крики ворон
Никогда для меня не слышны.
И знаю я точно,
Что мне уже никто не поможет.
Я в коконе сердце закрою
И брошу за Стену ключи…
(Посвящается Реки, «Haibane Renmei»)

@темы: Стихи

---

Посвящается Едзи и Фарфарелло

Я разорву тебе сердце немым болезненным криком.
Я распущу твою кровь по острым холодным камням.
Я растворю твою душу дымным призрачным бликом,
А все, что останется, брошу безмолвным ветрам.
Я растерзаю любовь, что давала нам силы бороться.
Я и ненависть кину, как старый заброшенный хлам.
Я сожгу твое тело. Ну, а что мне еще остается?
Если эта судьба так нагадала всем нам…
Я скормлю все мечты голодным озлобленным крысам
И утоплю все слова в холодном прогорклом вине.
Я не оставлю и шанса последней брошенной мысли
И расстреляю надежду в, разбитом ветрами, окне.
Я заключу под замок твою похоть и своенравье.
Оковы для сна звенят в моих тонких руках.
Равнодушием будет каждый взгляд твой отравлен.
И я не упокою в земле твой кощунственный прах.
Я закончу твой путь кровавым самоубийством
И спляшу на могиле, не скрываясь от слез на лице.
Упиваясь твоим таким утонченным садизмом,
Я убью твою смерть на колючем терновом венце.
Я заставлю страдать твою каждую клеточку мозга,
Продлевая агонию в сотни растопленных свеч.
Я вспорю твою душу, а потом изобью ее розгой,
С силой вонзая по нервам остро заточенный меч.
Я покажу тебе путь всего твоего наказанья,
Чтобы узнать, как сладок и долог твой страх.
Давая понять, что ни одно расстоянье
Не скроет тебя в моих оскверненных глазах.
Я оставлю тебе всего лишь одну сигарету –
Пусть яд никотина подарит минутный покой.
Я разрешу тебе взять твою именную беретту –
Пусть эта любовь навсегда остается с тобой.

@темы: Weiss Kreuz, Стихи

---

Я иду тебя искать, смерть.
Я стою на дороге и жду.
Бесконечно и призрачно небо…
Но вот там, меж крестов, тебя нет -
Извини, я ошиблась опять.
Я ищу тебя долгие годы
Среди твоих комнат-кладбищ,
Среди жалких пустых разговоров,
Среди томных людских пастбищ…
И часто спутником моим становится дождь,
А ветер стал любимым другом,
И, огнем обжигая, вьюга,
И, свинцом отлитая, месть…
Все мы ищем тебя под Луною.
Мы устали скитаться и ждать.
Сотни раз мы бросались под поезд,
Чтоб найти тебя и потерять.
А сейчас только камни, дорога,
То весеннее небо, то блажь…
Ну, зачем же ты с нами так строго?
Мы же просто твой горький мираж…

@темы: Стихи

---

…Такие разные,
Но все-таки вместе.
Столь опасные
И не достойные лести.
Столь убогие,
Но в извращенстве – красивые.
Жизнью скованы,
Тени фальшивые.
Разрисованные обывателем
Хватаются за паранойю.
И каждый – опять не предатель,
Хотя обливается кровью.
Черной старухой отринуты,
Брошены или потеряны.
Пускай умирают счастливые –
Они своей жизни доверены.

(Посвящается "Weiss Kreuz")

@темы: Weiss Kreuz, Стихи

---

Осень привесила цепи на душу в довесок,
Осень растаяла черным огнем по груди
И, убедившись, что лишь дождевая завеса
Снова и снова прочь помогает уйти.
Осень раскрасила грезы мечтаний водою,
Лишь позволяя струйкой течь по глазам.
Ну, а потом, молча прощаясь с тобою,
Бледною тенью скользнет по бескровным губам.
Осень прикрылась серой одеждою неба.
Тонко и с чувством взглянула в потерянный мир.
Просто, без жалости и ничего не потребав,
Тихо ушла, растворяясь в беззвучный эфир.
Осень бросила долг и убила пустые надежды.
Ей все равно, но с тобой попрощалась она.
Осень не верит, что все может станет как прежде.
Осень ушла, не позвав за собою тебя.

@темы: Стихи

---

Я виновата, что ушла, не предупредив.
Я виновата, что опять испугалась.
Я искала оправданиям мотив
И скучала опять, что нет брата.
Я у смерти любви искала,
И виновата лишь в том,
Что могильных крестов было мало,
Что с Луной мы скучали вдвоем.
Ты ведь знаешь, что время как ветер –
Будет больно и пусто опять…
Ты из слов своих путаешь сети,
Чтобы снова и снова искать…
Ты ведь снова по улицам бродишь.
Снова с ветром, а он – побратим.
Лужи с лужами, с каплями сводишь –
Он дождем снова станет твоим.
Как смешно: и ведь слова не скажешь.
Кто бы знал о страданьях твоих?
Ты о чем? Если тьма не расскажет,
Кто узнает о тайнах мирских?
Я уйду – только брось мои цепи.
Я растаю от крови твоей.
Ты скажи, что мне больше не веришь –
Я с дождем ухожу насовсем…
Им-то что? Это больше не тайна.
Все равно. По руинам без слов,
В тишине, по камням разрывая,
Снова спали заложники снов…

@темы: Стихи

---

Bittersweet

Фэндом: Ориджиналы
Автор: Yuzik88
Название: "Bittersweet"
Рейтинг: RG-13
Размер: мини
Жанры: слэш (яой), мистика
Статус: закончен
Описание: одиночество, боль и обида. Мокрый подоконник и ангел, шагающий в открытое окно...

…I want you
…I need you

Тишина… Холодным сквозняком тянет из-под двери прямо в распахнутое окно. Тонкая вуаль трепещет на ветру. Беззвучно… Клонит в сон, но тяжкая дрема – это последнее, чего сейчас бы хотелось. Только не это… Ведь если бы во сне можно было бы забыться, это многое бы решило. От многого бы спасло… От этой боли, например. И от всепоглощающей пустоты в сердце… Кажется, что его сквозняком продуло насквозь. Осталась одна оболочка обычная. Пусто. И тишина. Даже ударов этой пустотелой мышцы не слышно. Только ощущения. Ощущения, как кровь черной густой массой скользит по венам. Медленно. Туда и обратно. К сердцу – пустоте – в вены – на свободу. И не вырваться, не сдаться. От этого не убежать. Пустота – это единственное, что осталось. Самое дорогое и бесполезное приобретение. То, чего она стоила… И какова была цена… Что ж, это произошло. И то, что пришлось отдать взамен, было равносильно всему, что сейчас происходит. Как бы тяжко не было… Пустота поглотила все. Оставив напоследок пожирающие, раздирающие на куски, отголоски боли. Словно старый Жнец. Безразлично и беспощадно забрала все, что было, вывернула наизнанку и оставила умирать в пустой комнате на холодном полу…
Тяжкие сумерки наполняют комнату. Еще светлые, не густые, но так оно и будет. Белая ночь и холод, так и не начавшегося, лета… Серые тени рассаживаются по углам и наблюдают за мной. А я наблюдаю за ними. Как они уравнивают все пространство в цвет серой пустоты… Наглые, и холода не боятся… Тишина расползается вместе с ними. Окутывает все вокруг глухой ватой, подползает ко мне и осторожно трогает мокрыми пальцами мои щеки. Прикасается к губам и пытается заползти в рот. Не получится – редкие выдохи мешают ей сосредоточиться, и она пугается каждого моего неосторожного всхлипа… Иди сюда, я тебя не обижу. Я теперь, как и ты, один. Пойми… И услышь. И не пугайся биения сердца. Скоро оно перестанет раздражать нервные окончания, и ты привыкнешь, как и я полчаса назад… Время тогда остановилось и перестало существовать. Просто замерло, остановилось отдохнуть, да так и осталось. Вот тут, на подоконнике, под трепещущей вуалью штор. Сидит и смотрит на меня. Холодный ветер рвется в распахнутое окно. То затихнет, то ударит прямо в лицо, играя прядями и выжимая из глаз холодные капли. Не надо. Дождь – за окном. Его мелкая морось осталась на рамах и стекле, не решившись войти внутрь, ступить на холодный пол… Ветер сорвал со стеллажей какие-то бумаги и теперь играет ими, гоняя по половицам. Нелепая чехарда только отвлекает слабыми шорохами…
Тихо и пусто… Тяжелое сердце продолжает биться, и я начинаю тихонько раскачиваться в такт его ударам. Глаза закрыты… И я почти засыпаю…
В пальцах тлеет сигарета. Обжигает, догорев до фильтра, и невольно напоминает о себе. Устало открываю глаза и тушу окурок в пепельнице, чтобы тут же потянуться за новой сигаретой. Дерет горло и нечем дышать, но с каждым новым дуновением ветра из окна, еще больше хочется курить. Хочется хотя бы так доказать, что от меня хоть что-то осталось… Что я еще существую… Никотин сужает вены, проталкивая по ним свое тяжелое тягучее серебро. Словно ртуть… Затяжки, затяжки… И серые лепестки дыма растворяются в воздухе. Почти осязаемо касаются лица и осыпаются невидимым прахом на пол. Словно в ворохе опавших листьев… Дым застит глаза, и я прикрываю веки. Все равно… Тяжкий вздох ветра привлекает внимание, и краем глаза я замечаю, как мимо меня шагает в окно ангел с седыми крыльями. Сигаретный дым тянется за ним… Светлые волосы развеваются по ветру… Ангел стыдливо наг, но не пытается прикрыться… Хотя бы крыльями. Они расправлены и велики, как пустота, заполнившая пространство… Я осторожно смотрю, стараясь не спугнуть видение, но седые перья все равно теряют очертания. Растворяясь в холодном воздухе. Ангел медленно идет к окну… Он не смотрит на меня, но для него я, наверное, даже не существую… Он встает на подоконник, и у меня мгновенно сердце проваливается куда-то глубоко… Я порываюсь к нему, тяну руки, но ангел исчезает, медленно падая с высоты 9 этажей… А я остаюсь сидеть на полу, прислонившись к кровати… Волна боли накатывает и отпускает, а я закуриваю очередную сигарету. Пусть… Я все равно ничем не смог бы ему помочь.
Неосторожным движением задеваю, валяющуюся в ногах, пустую бутылку. Водка отдает привкусом талой воды и оседает в желудке густым блеклым веществом. От нее уже тошнит, но я помню, что где-то у меня была еще одна… На это тоже наплевать, так что я прикладываюсь к горлышку и медленно пью обжигающую жидкость. Где-нибудь уже подходящее время для выпивки. Но именно здесь подходящая компания и повод… Пустота, тишина и боль… Виват, Короли, виват…
Я опять закрываю глаза. Проваливаясь в невесомость самосозерцания, я выпадаю из реальности, перестав реагировать на внешние раздражители. И ветра больше нет. Нет пустоты. Только какой-то шорох царапается где-то на краю сознания. Уйди… Оставьте меня в покое! Шорох не проходит. Словно назойливая муха, так и не подохшая на потолке… Раздражает. И злость мгновенно опаляет ресницы. Открываю глаза и понимаю, что беспорядочный тихий шорох – биение чужого сердца за дверью. Пошел прочь! Резко взмахиваю рукой, и бутылка разбивается о дверной косяк на тысячи мелких осколков… Кажется, что разлитая водка шипит, испаряясь, от злости. Блестящее и острое застывает в воздухе и медленно оседает на пол. Прокалывает бледную кожу и остается в теле навеки… Неосторожно двигаю ладонью, и острые иглы впиваются в пальцы. Резко, кроваво и больно… Водка на полу смешивается с красными каплями, и сумерки тут же пугаются нового цвета… Такого густого и непрозрачного. Странно, мне казалось, что это будет ртуть… Всполохи ветра уносят запах крови и злость. Сердце вновь перестает биться, и шорох за дверью исчезает. Так хорошо… Медленный выдох завершает действие. И боль снова расставляет все на свои места. Так, как оно было. И как должно быть… Расставляет и цепляется за холодные капли на щеках… Когда успели? Мраморная маска лица теряет бледность, но не впитывает соленую влагу. Она наполнена горечью и сожалением – тонкому фарфору этого просто не перенести. Так что капли медленно стекают вниз, срываясь на пол и одежду, оставляя серые дорожки на щеках… Пусть. Пустота освобождает пространство и расширяет горизонты, заполняя собой все, что попадается на пути. Все остальное предоставляя в вечное владение белым покойникам боли… Перехватывает дыхание, и сердце пропускает удар, а я медленно привыкаю к новому действию. Глупая пьеса с одним актом…
Снова начинаю дремать. Отвлекаясь только на слабый безжизненный огонек сигареты… Тусклое пламя согревает пальцы, не дав телу продрогнуть от ветра. Тишина навевает уныние и уже хочется ее чем-то нарушить, но как только рождается эта мысль, за дверью вновь возникает шорох. Не долго же он заставил себя ждать… Устало поднимаюсь на ноги. Мышцы затекли и слабо слушаются, но это скоро пройдет. Как и свистопляска перед глазами. Встаю чтобы встретить его лицом к лицу. Посмотреть в его глаза и, если желание станет невыносимым, убить… Ну, или запустить бутылкой в голову. С высоты собственного роста проще и трудно промахнуться… Сердце замедляет движение, но удары становятся громче. Оглушают сознание, набатом раскалывая голову. А я смотрю, как его тень просачивается в приоткрытую дверь. Его не нужно встречать, он и так войдет. Но он не желанный гость в этом месте, так что я медленно бреду к окну. Усаживаюсь на подоконник и подставляю ветру измученное лицо… Холодные порывы треплют волосы и мешают дышать, но на это не сложно не обращать внимания – сейчас есть кое-что поважнее… Я свешиваю ноги вниз и смотрю в серое небо. Вата облаков заползает на колени мягким котенком и сворачивается клубком. Урчит от удовольствия, когда я начинаю чесать ее за ухом, и нервно дергает хвостом в такт медленным ударам сердца… Пепел сигареты срывается вниз осколками фальшивого снега и утягивает за собой взгляд. Но я стараюсь не смотреть вниз. Слишком силен соблазн и не слишком сильно желание ему не поддаться…
Темный силуэт напоминает о себе осторожным движением вперед, но я не позволю ему приблизиться. Ярость полыхает в сознании далекими зарницами и, как гроза, неминуемо приблизится, если он подойдет. И тогда падение уже будет не остановить. Он продолжает движение, но мне не нужны слова… Раскачиваясь на самом краю, он и так поймет, что: или он уйдет – или ты прыгнешь… И фигура замирает у края кровати. Боязливо топчется, а потом осторожно садится, не сводя взгляд с моей спины… Но эта дистанция самая оптимальная. Как бы сильно он ни хотел меня коснуться, серая вата облаков примет меня в свои объятия раньше, чем он успеет на это решиться… Я упаду раньше и всепоглощающая ненависть придаст мне ускорения…
Сумерки набирают цвет, темнея. «Скоропортящийся продукт», я бы назвал, но ночи не будет, так что тьма потеряла срок годности. Время сидит рядом. Оно тоже сморит на меня, и я поддаюсь его гипнозу, перестав замечать все вокруг. Тишина закладывает уши, вырывается в окно и продолжает буйствовать на свободе. А меня клонит в сон… Я закрываю глаза и устраиваюсь поудобнее. Пусть… Рано или поздно это произойдет… Даже если он не успеет… А он наверняка не успеет, потому что я проваливаюсь в дрему все глубже и глубже. Наблюдая, как под веками шевелится все та же серая вата облаков… Тишина… И хочется, чтобы она не кончалась…
Я засыпаю. Ветер ласкает мое тело, и в какой-то момент я перестаю ощущать что-либо под собой… Пространство принимает меня в свои объятия, и я растворяюсь в нем… Таю тенью, ушедшего в окно, ангела и думаю, что, наверное, захочу с ним встретиться. Он красивый, и я хочу рассмотреть поближе его крылья… Хочу себе такие же…
Сон резко обрывается грубыми прикосновениями чьих-то рук к моим плечам, и я невольно открываю глаза. Он лихорадочно тащит меня с окна, не замечая, что причиняет мне боль. Но я ее тоже не замечаю. Я слышу его рваное со всхлипами дыхание, когда он пытается прижать меня к себе. Но черная злость не позволит этого. У нее на меня монополия. Она отталкивает, отзываясь в нем паническим страхом. И, подчиняясь им обоим, отстраняясь от моего тела, он заглядывает мне в глаза… Но не видит ничего, кроме моих пустоты и боли. Зато я вижу этот его злой страх, и мне хочется смеяться над ним. Смеяться и проклинать его за то, что он стащил меня с подоконника. Просто за то, что он прикоснулся ко мне… Страх берет над ним верх, и я вижу, как он замахивается на меня рукой… Тишина рвется на куски от звонкой пощечины. Она разбивается на осколки и падает на пол… И как будто прорывает плотину… Звуки обрушиваются на меня лавиной и чуть не сбивают с ног, оглушая своей какофонией. Голова дергается в сторону, и фарфор моей маски добавляет мусора на полу, сыплясь горячими кусочками вниз. Щека полыхает огнем, и мое сердце тут же вспыхивает вместе с ней. Кровь вскипает, испаряется, расползаясь по венам. И возвращается в сердце черной золой… Ненависть слепит глаза и обуревает сознание. И он не видит моего движения. Я медленно распрямляю спину… И резким движением головой разбиваю ему нос. Начинает капать кровь… Но кто сказал, что я позволю ему безнаказанно прикасаться ко мне? Никогда! Слышишь? Никогда не смей трогать меня!... Но он и не думает останавливаться… Он тупой, и мне с этим уже ничего не поделать… Кровь стекает на подбородок и пачкает нашу одежду. А он хватает меня в охапку и прижимает к себе с такой силой, что я слышу, как хрустят кости и сердце останавливается вновь… И ему действительно все равно, что я теперь могу убить его за это… Или умереть сам… Его рваные всхлипы все еще оглушают меня, и от них начинает тошнить. Между ними проскальзывают нелепые просьбы о прощении и дорожки от слез. Мне становится еще хуже, и я не выдерживаю всего этого… Боль и ненависть сплетаются черно-белым узором и становятся нестерпимыми… Я переступаю с ноги на ногу. Он тяжелый, но это пелена перед глазами лишает меня всякой опоры, и я начинаю медленно оседать на пол… Где-то на краю сознания бьется мысль, что так не должно быть, но я не успеваю за нее зацепиться – он хватает меня на руки и тащит в постель… Только этого не хватало… Он продолжает неистово меня обнимать, и его горький шепот опаляет дыханием мою шею… И это последняя капля. Фарфор маски отторгает последние свои осколки, заполняясь по трещинам моими холодными слезами. Меня прорывает. Опять и опять… Тяжелый кашель душит, и мне кажется, что я был опрометчив в количестве сигарет… А он прижимает меня к себе еще теснее, слыша мой плач… Но это не дает тебе права… Это не прощение… Это не… Я не успеваю отодвинуться хоть на чуть-чуть. Его губы находят мои, и я тону в новой волне ненависти, злобы, боли и отчаяния… Так не должно быть! Но это есть… Волна накрывает, подчиняет и безжалостно топит меня в себе. Я перестаю дышать… Я задыхаюсь… Я не могу шевелиться… И я сейчас умру…
Я не могу ничего изменить. В распахнутое окно все также рвется ветер, холодными прикосновениями лаская меня и его. Смятая простыня валяется в ногах… И я вспоминаю о сигарете. Сейчас только ее бледное призрачное пламя может меня согреть… Я не знаю, сколько прошло времени, но сумерки по углам начинают терять цвет в обратном направлении… Медленно светает, и я подношу руку к лицу, щурясь на не существующий солнечный свет. За окном все те же облака…
Я осторожно поднимаюсь с постели, стараясь его не разбудить. Даже во сне его хватка не ослабла, и я потираю синяки на плечах – под ветром неожиданно становится зябко… Его волосы разметались на подушке, руки невольно прижаты к груди и тень боли не отпускает черты лица… Я подумываю закрыть окно, но с вуалью штор не так-то легко справиться. Она привыкла к свободе, которую ей подарил ветер, и я оставляю попытки… Пусть радуется. Хотя бы еще недолго…
Я взбираюсь на подоконник и курю одну за одной. Серый дым рвется лепестками и тает в пространство… До сих пор трудно дышать, и я безнадежно облизываю опухшие от поцелуев губы… Сердце медленно стучит в груди, успокаиваясь… А я смотрю в рассветное небо… Не хочется ни о чем думать. Да это и не то, что стоит сейчас делать…. Я вспоминаю, что где-то была еще одна бутылка водки, разворачиваюсь в комнату, чтобы слезть и только тут замечаю седые перья на полу… Он оставил их мне… Их прах навсегда застыл в холодных половицах. Застрял между досками горькими воспоминаниями моей боли…
И я остаюсь на окне. Медленно курю, вспоминая ушедшего ангела. Ему должно быть хорошо на свободе… Я курю… А ветер продолжает рвать лепестки дыма сигарет и развлекаться с вуаль штор… Паскудник… Но только он один сможет простить и принять нас в свои объятия… Я просто буду ждать, когда он захочет сделать это…

@темы: Мои фики

---

XXI Осколок/Splinter

Боль... Боль, осколками на пол... Испачканный уже чьей-то кровью. Моей? Или чужой? Не найти ответа... Два огненно-холодных потока переплелись. Белый, бывший когда-то светом, черный, давно уже ставший ядом... Осколки крика - в окна. Разбить... Разбить, впустить ветер. Успокоиться и потеряться в безжизненных потоках. Криком. Боли. Пройтись по губам... Оставить кровавый след и утонуть в разочаровании - нет ответа. Или был? Уже не понять... Боль. Осколками по рукам, по телу, на пол, моросью - в воздух... Бросить, оставить. Ветер в голове. Пусто... Безгранично пусто. В пустой комнате, заполненной осколками души. Больно и тяжело. Где-то в области сердца... Мой лучший подарок тебе. Это ты так считаешь? Или мне показалось?.. Видения... Призраки надежды в осколках сердца. Пусто. Тихо. Ветер. Разгулявшийся в двух пространствах двух сгоревших душ... Сгоревших черно-белым пламенем. Испивших до дна кровь и превративших ее в осколки на холодном полу... Криком. Разрывая вены. Забирая, растворяя кровь в воздухе... Смотреть в пустоту. Видеть парящие лепестки. Прах, пепел... Боль. Разрежь меня. Вскрой мое тело. Утопи в себе. Позволь остаться лишь лепестками дыма сигарет... Холодными, мертвыми. Утопи, раствори в боли. Потеряй контроль и разбей кровь на осколки... Твоя просьба или уже моя? Неважно. На холодном полу два разбитых тела с разбившейся кровью и сердцем... На осколки. Больно. И тяжело. Уже и в твоем сердце? Не отвечаешь?.. Да это уже и не важно. Холод и боль... Встать, подойти к окну. Осколками стекол, крови - под ноги... Время. Бессильно разбившееся о холодный камень стен... Найти и тут же потерять. Согласен? Я тоже... И это еще не все. Держась за руки... Пытаясь скрыться в потоках ветра... Поднять осколки в воздух и утопить в крови. Теряя крылья и умирая от агонии все время, просить о пощаде или прощении... Не знаешь?.. Я тоже... Безымянные чувства. Потеряны. Брошены на ветер. Растворились в крови... Лететь. Падать. Без разницы. Ломая крылья, как осколки, лететь и рассыпать кровавый дождь в холодный ветер.

@темы: Моя депра II

---

XX Кукловод/MakerDolls

Темно. Ветер шевелит высоты. Играет задумчиво мертвую скрипку... и начинается балаган. В голове пусто. И темно. Ветер. Ветер навевает пустынные звуки, заменяет их на мысли и последние чувства уходят вместе с ним. Тают как шоколад в пении скрипки. Темно. Ветер осторожно дотрагивается до струн. Больно! Нити натянулись и ослабли... Сочится кровь. Но это ничего. В темноте ведь не видно. Всплеск. Новый звук начинает новую песнь боли. Всплеск. И ветер подхватывает ее. Тихо касается измученного тела в темноте. И звук умирает, поглощаясь бездвижным деревом. Все надеется на ответ. Так тихо. Тихо и больно. Кровь медленно спускается по ранам. Торопится на концерт. И, боясь опоздать, все быстрее и быстрее уносит с собой жизнь. Тихо, темно. Тихо, темно, больно... Серебро нитей-вен теряется в глубине пространства. И, кажется, они уже совсем ушли... Их нет. И ничто больше не удерживает в воздухе. Но тогда тело оказалось бы в луже собственной крови на полу. Печально. И почти смешно, если бы не было так больно. И обидно... Использованный момент торжества в конце арии. Да, ты сегодня в ударе. Струны натянуты, и тело начинает движение. Кровь, потоком вниз. Ливень! Ветер разбит в пух и прах. Твое мастерство дирижера превосходно. Но ливень сильнее. Набирая скорость, темп, звук, купается в волнах нестерпимой боли. Звук! Радость движения, тонущая в предсмертной агонии. Нити, как провода - в них поет ветер! Мощный, сильный звук заставляет выгибаться, словно в экстазе. Теряя мысленный контроль, полностью отдаваться этим двум существам, играющим смерть. Главная партия на всю оперетту. Как же невыносимо больно... Кровь, осколками, хрустит где-то внизу. Где-то вверху рвутся нити. А между ними средоточение всего спектакля. Мертвый танец разбитой марионетки. Ломаные движения ломаных рук и ног заставляют ветер и дождь самих стонать от боли. Пряча улыбку в белозубом, остром оскале, марионетка уходит в тень, потому что они разбудили грозу - бурю аплодисментов, шквал оваций, которые дробятся, ломаются в пространстве, острыми иглами пронзают насквозь всех троих - лучшая награда за идеальное выступление. И больше не больно. Нет сил чувствовать что-либо еще. Усталость. Занавес. Концерт окончен. Тьма пала и на сцене тишина. Зрители ушли. Дождь кончился. Пол вымыт. Нити срезаны. Ветер стих. Деревянная марионетка с силой брошена в угол. Мертва. Последнее выступление без выхода на бис. Гастроли окончены. Так решено. Ведь, потому что я - кукловод...

@темы: Моя депра II

---

****

Лед, ярость, сталь, холод и боль...
…И след от пули в моей груди до сих пор заставляет содрогаться от боли... Боли, ненависти и безразличия. Легкие сомкнуты железным кольцом ребер так, что трудно дышать. Каждый вздох откликается нервной судорогой по всему телу. Холод безжалостными иглами рвется под кожу, проникает в плоть, пронзает кости... И опять, и опять боль... На спине - рваные раны. Из них сочится кровь. Черная, как пустое безразличие в глазах, проходящих мимо, людей. Холод и боль. Тихо ждать, когда сзади, за спиной поднимутся мертвые остатки крыльев. Ждать забвения и беззвучно кричать от боли в пустоту бездны. Гуляя по ее краю... тонкой сталью разрезать пространство вокруг... и слушать его стоны вечной агонии... Рассматривать безразличность неба, бело-прозрачного как лед, ждать, пока оно, как стекло, треснет под тяжестью ватных облаков, и просить о прощении. С яростью бросаться в высь, в бездну пространства мертвого города, обжигаться холодом каменных стен и опять чувствовать невыносимую боль в груди... Молить о пощаде и, с ненавистью волка, вгрызаться в пелену отчаянья. Жаждать покоя и тихого ветра над головой... Но бесполезно... Остается лишь... Лед, ярость, сталь, холод и боль...

@темы: Моя депра II

---

XIX Клетка/Cage

…Сквозь зарешеченные окна виднеется кусочек неба. Разрешеченное небо - детский рисунок неумелой акварелью. Светло-серые стены... и холодный пол. И зарешеченное небо над головой... Медленно, но неустанно теряет свой истинный цвет, приобретая оттенок этих стен. Сливаясь, превращаясь в блеклую реальность без поверхности, стыков и углов, тихо делится черными прутьями на квадратные кусочки жизни... Разделено, расслоено и потерян смысл. В этих четких контурах жестоких железных линий. На пересечении застыл кусочек облака. Словно зацепился за острый край подлой обреченности перпендикуляра пересекающегося железа. Облако рвется, тает, и поверхность снова становится чистой, стараясь слиться с безразличностью стен. Слабый свет рвется сквозь стекло. А в комнате - сумерки. Разрешеченная тень делит тело на кусочки. Подчиняет кожу своей строгой квадратности, пытаясь уложить в свои рамки жизни. Уровнять в свой идеал четких параллельных и пересекающихся линий. Наложить это правильное, прямое, на нечто неровное, аморфное; отрезать выступающее и привести все к свои меркам. Скучно. И мерзко. А небо все так же остается разрешеченным. Пытается влезть в эти рамки? Глупо. Ему никогда не сделать этого. Да и прутья никогда не смогут измерить его безысходность... Тьма сгущается, и стены темнеют. Постепенно. Вместе с остывающим небом. И даже усталая тень птицы не вскроет свои острым крылом эту гладкую поверхность очистившегося неба. И за окном темно. Облака исчезают, истаивают вместе с сизым сигаретным дымом, уже успевшим окраситься синевой ночи. Постепенно ночь вползает на стены. Делает их темно-синими, вновь пытаясь уровнять в цвет реальности. Смешно. Но звезды тоже разрешеченны. Луна с болью разбивается на кубики бледного, мертвого света, проникающего в эти проклятые окна. В нестерпимых муках отдает свое последнее дыхание и стремится поскорее уйти с мрачного небосвода. От этих решеток... Темнеет, темнеет... Реальность становится угольно-черной и решетки почти растворяются в ней. Теряют свой цвет и ограниченность... Хоть ненадолго оставляют свои попытки разрезать, размерить пространство мрачной, обреченной комнаты. Но рассвет уже близок... Бледная, ранняя полоска на горизонте обозначает наступление нового дня, новой борьбы за четкую размеренность текущего существования. И цвет реальности меняется в обратном порядке. Стены окрашиваются то розовым, то золотым, то рыжим. Наступающее утро дышит прозрачной свежестью. То голубой, то салатовой... А если день будет солнечным, то вскрытая тень пожелтеет, обретет насыщенность, и в полдень окрасится кровью... Бледные облака вернутся к вечеру, к часу наступления сумерек. Опять уровняют все вокруг в цвет жизни... Блеклой серости блеклого существования. А решетки так и будут разрезать блики света и уставшее тело на полу, то у окна или у стен... Холодно и жестоко. В вечной борьбе за единственную жертву.

@темы: Моя депра II

---

XVIII Город/City

Ночные улицы. Мерцание огней. И движение вперед не останавливается даже ночью. Бесконечный поток железной крови в заасфальтированных венах. Тень - тишина. Свет - звук. Непрерывное биение сердца-города. Темное небо зависает над ним. Впитывает звуки и теряет рассудок от нестерпимого шума в своих облаках... Отторгает их и сбрасывает на крыши многоэтажных домов. И облака застревают в них тяжелой, свинцовой ватой... Но, все равно, в конце концов, разбиваются на мелкие брызги ночного дождя. Опять звук. Лужи наполняются шорохом. Асфальт становится нестерпимо блестящим, отражая в огнях мелкий, мелкий бисер разломанного неба. Ночные фонари оплетаются многоцветьем на своих железных столбах. Впитывают тьму, сливаются с ней, превращаясь в блекло-цветной сумрак. Ночные витрины, ночные парки, ночные закоулки городской души... Слишком глубокие тени... И дома тонут в них. В безумном мире Мрака. И тени оживают. Проглоченные дома воскресают светящимися окнами, и тени снова погибают в свете... Люди.

@темы: Моя депра II

---

****

Холодный день. Усталое солнце, тонущее в стае серых облаков. Изредка бросающее свои тусклые лучи на брошенную землю... Мертвые замки черных роз. Погибшие руины... Всего лишь. Боль. Тень проносится по забытым дорогам. Черной птицей теряется в бесконечности низкого, вязкого неба. Тишина и покой. Холод и безразличие умерших душ. Останавливаясь на секунду взглядом, можно заметить усталые призраки печали и ненависти. В руинах больше не слышится плач дождя. Слезы кончились. Заиндевели под первыми осенними морозами. Жалко пытающимися уничтожить всякий мимолетный шум... Последние удары умирающего сердца города-души.

@темы: Моя депра II